Причиненный ущерб

На самом деле он припер меня к стенке. Но я придумал, как вбить этот клин, и мне это удалось сделать. Меня выслушали, хотя, возможно, поверили не до конца. Но теперь, когда ход уже сделан, мне нельзя отступать, и к этому моменту мне уже удалось посеять сомнения в том, что то, что они считали своим главным оружием против нас, действительно сработает так, как задумано. Они уже начали сомневаться в том, что могут привлечь нас к ответственности за причиненный им ущерб, и все по одной единственной причине: «Мне все равно.

Я сделаю себе на этом процессе карьеру».

Я сказал это для того, чтобы скрыть свои истинные намерения, а они состояли в том, чтобы ни в коем случае не доводить дело до суда. В какой-то момент переговоров Скотт сказал: «Вы только посмотрите на себя. Сидите, как распорядитель ярмарки». Потому что я сижу с таким видом, как будто хочу сказать: «Ну и что же вы собираетесь по этому поводу предпринять?»

«Вы можете уладить дело без суда? Хотите его уладить?

А если он уступит, на что вы согласны?»

И поскольку я вел это дело именно так, то в конце концов Скотт сказал: «Послушайте, а на что же все-таки согласен Кан?» Потому что я добивался с их стороны уступок, как будто сам находился на недосягаемой высоте. Я на вершине башни, и пусть эти ребята там внизу все улаживают.

Я хочу сказать, что я скрываю свои планы и в то же время хочу свести к нулю то, что они считают своим основным преимуществом. Но я хочу вести себя мягко, потому что не хочу показаться вам человеком непорядочным. Я вовсе не предлагаю вам мошенничать. Но переговоры такого рода требуют определенной хитрости, которая помогает их выиграть. Я же не могу заявить что-то в таком роде: «Да, я все понимаю. Послушайте, мистер Скотт, вы совершенно правы. Вы запросто можете получить с нас эти 500000 долларов». И что дальше?

Как мне после этого вести переговоры? «Мистер Кан, выпишите ему, пожалуйста, чек». Ноя не могу поступить так.